Граждане нашего времени: садовники эпохи
2 апреля в рамках XV Апрельской международной научной конференции «Модернизация экономики и общества» прошли сессионные заседания секции «Третий сектор и гражданская самоорганизация».
2 апреля в рамках XV Апрельской международной научной конференции «Модернизация экономики и общества» прошли сессионные заседания секции «Третий сектор и гражданская самоорганизация».
Участники и гости сессионных заседаний секции, молодые специалисты и известные ученые — исследователи гражданского общества и некоммерческого сектора из России, Австрии, Швеции и США, студенты и аспиранты НИУ ВШЭ собрались, чтобы обсудить широкий спектр напрямую связанных с качеством жизни граждан любого демократического государства проблемы становления и развития гражданской самоорганизации в условиях современного изменчивого многополярного мира и политической нестабильности. Дискуссии участников тематических сессий секции организовал Центр исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ.
Первую, утреннюю сессию «Проблемы генезиса гражданского общества в контексте компаративного подхода» под председательством директора Центра Ирины Мерсияновой открыл доклад ведущего научного сотрудника Центра Владимира Беневоленского «Особенности эволюции институтов третьего сектора в странах Восточной и центральной Европы в 1990-е — 2000-е годы и перспективы институционализации гражданского общества в России». «Почему это важно? Динамика развития институтов гражданского общества, вопросы эффективности институтов третьего сектора приобретают особое значение в условиях повышения общественной активности. Диалог государства и общества развивается более успешно, если на стороне общества существуют институционально оформленные структуры, способные адекватно отражать существенные интересы социально значимых групп граждан», — заметил докладчик.
Масштабные исследования, по данным мониторинга Центра, демонстрируют слабости организаций российского некоммерческого сектора. Межстрановые сравнительные исследования, на взгляд докладчика, способны содействовать институциональному укреплению третьего сектора. Особый интерес для России представляет исследование эволюции институтов третьего сектора в странах Восточной и центральной Европы (далее ЦВЕ) — странах среднего уровня развития — в период после распада «социалистического лагеря» и Советского Союза, из-за многофакторной схожести сложившихся ситуаций. Однако адаптация западных моделей в России существенно размыта, и институционализация происходит гораздо медленнее, чем ожидалось экспертами в начале демократического процесса.
Завершая доклад, В. Беневоленский указал на ряд факторов, существенно влияющих на институционализацию в третьем секторе. Интересно, что рост участия населения в индивидуальных гражданских практиках не приводит автоматически к развитию процессов институционализации, а, скажем, появление острых социально значимых проблем, в т.ч. локального характера, вызывает резкое ускорение самоорганизации, различных институциональных форм совместных действий. Появляется плеяда активистов, лидеров, «садовническая» общественная деятельность которых способствует успешному «окучиванию» возникшей проблемы и, в конечном итоге, «выпалыванию сорняков».
В последовавшей затем дискуссии участвовали Марина Шабанова (профессор кафедры социально-экономических систем и социальной политики НИУ ВШЭ, ведущий научный сотрудник Центра), Сергей Денисов (доцент кафедры публичного права Гуманитарного Университета, г. Екатеринбург), Екатерина Иванова (докторант Венского университета экономики и бизнеса), Ида Куклина (ведущий научный сотрудник отдела стратегических исследований ИМЭМО РАН), Алла Купрейченко (профессор кафедры организационной психологии НИУ ВШЭ).
Соль, а также немного перца в вопросе С. Денисова заключались в предположении о «прикармливании» третьего сектора государством, примеры этого хорошо известны в нашей стране:
— А насколько популярны подобные процессы «огосударствления» некоммерческого сектора в странах ЦВЕ?
— Эти процессы, конечно, происходят, что мы видим из цифр, представленных в презентации, но в основном они происходят за счет роста социально-ориентированных услуг НКО, скажем, в сфере образования или дошкольного воспитания, и в работах нашего центра представлены такие примеры, — ответил В. Беневоленский. — С другой стороны, подобное «прикармливание» скорее можно назвать цивилизованной оплатой услуг в рамках партнерства государства и третьего сектора.
— На основании каких критериев, — продолжила дискуссию М. Шабанова, — вы судите об институционализации, того, что я увидела на слайдах, мне кажется недостаточно… Об этом свидетельствует лишь количественный рост организаций третьего сектора? Или что-то еще? Также интересно, какой фактор в этом процессе, на ваш взгляд, играет ключевую роль, ведь страны, о которых шла речь, — действительно, находятся на среднем уровне развития, но весьма различны в культурном отношении.
— В рамках исследования мы отталкивались от факторов эмпирического характера и различаем индивидуальное участие граждан в общественных процессах и участие посредством НКО, в последнем случае и появляются основания говорить об институционализации, — ответил докладчик. — А вот на культурных различиях я не стал бы заострять внимание, потому что общего в развитии Венгрии, Польши, Румынии, Чехии, Словакии и стран Прибалтики гораздо больше. Как мне кажется, для целей исследования с точки зрения общемирового контекста, где Россия занимает определенное место, именно эта группа подходит как нельзя лучше. Конечно, и мы понимаем, что какие-то моменты при обобщении могут быть упущены, чем при унитарном описании того или иного объекта, но именно в поиске сходства и его отсутствия и заключен аналитический аспект выбора исследователя.
— Скажите, — в развитие темы продолжила Е. Иванова, — не кажется ли вам, что модели поддержки НКО в таких странах как Австрия и Финляндия на основе патерналистского подхода, наиболее близки к условиям современной России и могут наиболее точно помочь в понимании сегодняшних процессов эволюции институтов гражданского общества.
— Весьма ценное замечание, — вступила в дискуссию председательствующая сессии И. Мерсиянова. — Можно вспомнить об авторской типологии стран всемирно известного исследователя гражданскогообщества и некоммерческого сектора (далее ГО и НС) Лестера М. Саламона (Заметка на полях. Интересно, что после падения Берлинской стены, доктор Саламон проводил обучающую программу «Подготовка инструкторов» для поддержки развития ГО в странах ЦВЕ), и в скором времени выйдет монография под его редакцией с главой, посвященной России и подготовленной с участием сотрудников нашего центра. Конечно, эти данные надо использовать в своих исследованиях.
По мнению же И. Куклиной, докладчик идеально подобрал выборку для целей своего исследования, так как страны ЦВЕ, являясь частью пост-биполярного мирового пространства, «больны одной и той же болезнью», и, следовательно, процессы развития их третьего сектора легко кореллируются.
Завершая дискуссию, А. Купрейченко, в философской манере отметила неравномерный, рваный характер развития институтов третьего сектора, по мере «перерастания» определенной части НКО в государственный огород сектор, вызвав отчасти риторическую полемику.
— Что вы думаете о неравномерности рассматриваемого процесса эволюции институтов третьего сектора, когда бурный рост сменяется периодами стагнации, о которой вы упомянули. Это болезнь или же это закономерный процесс? По мере движения вперед возникают новые проблемы, и эйфория активистов гражданского общества сменяется разочарованием. Но… приходит новое поколение, эволюция совершает новый виток, и происходит новый всплеск гражданских надежд? Можно ли каким-либо образом повлиять на ее ход или же мы можем оставаться только в роли наблюдателей?
— К сожалению, на этот вопрос нет однозначного ответа, — ставит точку в своем выступлении В. Беневоленский. — Именно это мы наблюдали на примере нашей истории. Все мы помним: Мы свой, мы новый мир построим… А надежды и не оправдались… В конце моего доклада встает именно этот вопрос: можем ли мы ускорить, улучшить процессы развития институтов третьего сектора или же транзит действующих в других странах демократических моделей или же мы должны настраиваться на роль садовника: терпеливо наблюдать рост подопечного растения, вовремя увлажнять и удобрять почву, где-то «прищипывать», надеясь, что тем самым мы способствуем его росту в заданном нами направлении.
В докладе кандидата юридических наук Артура Мочалова (УрГЮА), представителя молодого и неравнодушного поколения ученых, что отчасти объясняет его интерес к социологической проблематике, «Делиберативная демократия в местных сообществах: российский и зарубежный опыт» акцент «прозвучал» на инструментах делиберативной демократии, применяемых на местном и локальном уровнях, в том числе и с использованием он-лайн технологий. Сам термин «делиберативная демократия», хотя и малознакомый широким публичным слоям, отсылает нас к прежде всего к рациональному диалогу, совещанию,компромиссу, то есть к предваряющему выбор обсуждению. В то время как в традиционном понимании демократия делает акцент на самой возможности выбора. На примерах из сети Интернет докладчик наглядно показал, что элементы широкой публичной дискуссии в режиме онлайн часто встречаются и в России, скажем, строительство моста в городе N обсуждается с периодичностью раз в 10 минут. Главная точка зрения автора: именно на местном уровне реализация на практике различных социальных инноваций в сфере демократических институтов может осуществляться наиболее эффективно. В связи с этим и задача введения в правовое поле таких инструментов должна в большей степени лечь на плечи местных нормотворцев.
Не без доли скептицизма прозвучал вопрос коллеги и земляка докладчика С. Денисова о различиях подлинных демократических механизмов от подделок, который повис в воздухе, так как автор вопроса затруднился с формулировкой, что именно подразумевается под «подделками». А ведь и правда, на демократических инструментах штамп качества не поставишь, их восприятие носит субъективный характер.
— Скажите, а как концепция делиберативной демократии Хабермаса изменялась со временем, — вступила в дискуссию Анастасия Туманова, профессор кафедры теории права и сравнительного правоведения НИУ ВШЭ. — И насколько публичные слушания в Интернете способствуют развитию концепции участия населения в общественном движении?
— Конечно, ранний Хабермас ставит во главу угла консенсус, а уже в работе «Между фактами и нормами» — какое-либо статическое большинство, так как на практике не всегда удается достичь консенсуса.
Заметка на полях. Речь идет о легендарной личности, чье мировоззрение оказало заметное влияние на современную мысль. Понятия эмансипации, теоретико-познавательного интереса, коммуникации, дискурса, выдвинутые Юргеном Хабермасом в 1960-е годы, были развиты в 1970-е годы в концепции «кризиса легитимности позднего капитализма», а в 1980-е годы дополнены терминами и афоризмами, получившими распространение в языке не только ученых, но и широкой публики («колонизация жизненного мира», «новая непрозрачность» и т.п.).
На вторую часть вопроса докладчик дает однозначный ответ: — Онлайн инструменты позволяют вовлечь более широкий круг граждан в публичные слушания, при условии их встраивания в правовое поле и при соблюдении грамотного баланса обсуждений онлайн и очно.
— Если в результате Всероссийского опроса населения окажется, что 5 % россиян принимают участие в онлайн обсуждениях общественных проблем, то мы даже «пожмем им руки» за их активное участие в практиках ГО, — заметила Ирина Мерсиянова. — Это был бы весьма неплохой результат.
— Своего рода диванная демократия, — сказал Сергей Денисов.
Наверное, каждый согласится, что в таких публичных слушаниях гораздо легче принять участие: хотя бы не надо гладить парадный костюм или делать прическу. Граждане часто жалуются, что власть их не слышит, но забывают, для того чтобы их гражданский голос был услышан, надо его подать.
Заметка на полях. По данным исследований, проведенных Центром исследований ГО и НС, 70 процентов россиян считают, что власти не учитывают интересы обычных людей. Еще 10 процентов затруднились ответить на этот вопрос. И только 20 процентов полагают, что в какой-то мере их интересы учитываются.
— Думаю, что Артур Николаевич затронул весьма важную тему. Много локальных инициатив исходит от граждан на местах, — добавляет И. Мерсиянова. — В России насчитывается более 20 тысяч муниципальных образований, и где-то публичные слушания уже перестали быть формальными мероприятиями для галочки во исполнение 131-ФЗ, и заняли достойное место в системе демократических институтов.
Вопрос Ирины Краснопольской, научного сотрудника Центра, затронул вопросы «программного обеспечения» интернет-проектов:
— В презентации мы увидели хороший пример реализованного в Ирландии интернет-проекта, а вы могли бы привести еще примеры разного рода подобных разработок в России и в западных странах, о которых стоит говорить.
— Регламент не позволил мне большего, но таких примеров, конечно много. Скажем, проект «Открытое правительство», нашумевший и в России, но гораздо более успешно реализованный в Великобритании, или проект «Открытый бюджет». Работает виртуальная жалобная книга, которая дает возможность сфотографировать проблемное место и отправить жалобу в режиме онлайн и т.п. При этом важно, чтобы власть реагировала на подобные жалобы, с другой стороны, в демократических странах она и сама заинтересована в этом — рано или поздно ей предстоит переизбираться.
Действительно, ведь можно сто пятьдесят раз отправить фото выбоины на дороге — а ответственное лицо лишь поблагодарит тебя за внимание.
— К вопросу о власти — я, как и многие другие пользователи портала госуслуг, получила по электронной почте именное письмо от Мэра Москвы С.С. Собянина, в котором мне в разговоре без посредников предлагается донести до мэра свою точку зрения, — не без гордости сообщила председательствующая Ирина Мерсиянова. — Мэр интересуется, какие темы следует обсудить в ближайшее время. И мне, как гражданке, приятно, что мое мнение интересно, что его спрашивают.
Заметка на полях. Многие пользователи Портала госуслуг РФ получили по электронной почте именные письма от Мэра Москвы С. С. Собянина следующего содержания:
«Уважаемый Иван Иванович!
В последние годы мы затеяли множество программ развития и благоустройства Москвы. Открываем станции метро, создаем новые парки, ставим детские городки, боремся с очередями в поликлиниках, внедряем электронные услуги и делаем многое другое, что должно принести пользу людям.
Как показывает жизнь, эти большие и малые программы нельзя успешно реализовать без гражданского контроля и учета мнения москвичей.
Еще несколько лет назад выстроить такой повседневный диалог жителей 12-миллионного мегаполиса с мэром было практически нереально.
Сегодня — ситуация принципиально изменилась. Современные информационные технологии позволяют каждому москвичу донести до мэра свою точку зрения и — при желании — принять участие в управлении городом.
Именно поэтому я решил сегодня обратиться к вам и предложить новый формат общения — напрямую и без посредников.
Для начала прошу вас ответить, какие темы следует обсудить в ближайшее время. Просьба выразить отношение к ним, отметив наиболее важные для вас и ваших семей.
С уважением, Мэр Москвы С.С. Собянин»
Разве это — не принципы делиберативной демократии в действии, и не где-нибудь на западе, а в России, в Москве? Аргументы участников сегодняшней дискуссии дают нам право прийти к такому выводу.
Вступив в дискуссию, Ксения Демакова, магистрант Пермского НИУ ВШЭ, затронула круг вопросов независимых оценок, заинтересовалась отношением докладчика к так называемой социальной экспертизе. Вместе с докладчиком присутствующие пришли к мнению, что в целом — это весьма положительная тенденция, если она применяется в разумных пределах и в сферах, где не требуется специальных знаний. Как, скажем, инициативные группы граждан на глаз могут определить прохудившиеся трубы? Ведь все мы знаем, что получается, когда пироги печет сапожник, а сапоги точит пирожник.
Утреннее заседание секции продолжил доклад доктора юридических наук, доктора исторических наук Анастасии Тумановой «Гражданское общество в условиях повышения общественной активности в исторической ретроспективе: случай Вольного экономического общества».
В предисловии Анастасия Туманова отметила, что случившаяся дискуссия лишний раз подтверждает ее убеждения, что исследование гражданского общества — обширная междисциплинарная тема, которой на стыке наук занимаются социологи, юристы, историки, психологи и т.д.
— Это та материя, которая нас объединяет, и помогает понимать методологию друг друга, — сказала она. — Это очень важно.
Заметка на полях. Центр, занимаясь исследованием ГО и НС, объединяет профессионалов широкого круга специальностей, а не только социологов, как кажется с первого взгляда.
Доклад посвящен старейшей российской общественной организации — Вольному экономическому обществу (образованному в 1765 году), истории развития его деятельности и взаимоотношений с государственной властью в наиболее переломные и драматические периоды отечественной истории — годы либеральных реформ Александра II и контрреформ Александра III, Первой русской революции, Первой мировой войны и Февральской революции 1917 г. Эти пять периодов были временем активизации общественной активности и значимыми этапами в развитии российского гражданского общества. В докладе отражено, как общество, консолидировавшее в XIX столетии верхи дворянства и чиновной бюрократии, стало центром российской общественности, и как это обстоятельство отразилось на его судьбе. Вывод докладчика таков: взаимоотношения старейшей российской общественной организации — ВЭО с властью были отношениями сотрудничества и противостояния одновременно. В конфликтах ВЭО с властью, пришедшихся на 1890-е гг., 1904–1907 гг. и 1914–1917 гг. как в капле воды были очерчены представления обоих его участников на роль и место общественного сектора в государственной и общественной жизни, на соотношение понятий «закон», «свобода» и «порядок» в условиях позднеимперской России.
— Если мы посмотрим на сегодняшние дни, — вступает в полемику Е. Иванова, — есть ли организации, которые выполняет те же самые функции?
— Существует Русское географическое общество, старейшая общественная организация России. Однако прямых аналогов я не вижу, хотя само Вольное общество существует и поныне, но его функции изменились, став сугубо научными. Мне представляется, что научные организации сегодня остаются в рамках научных исследований, а политический импульс идет от организаций другого рода — правозащитных, экологических и т.п. Это позиция, которая была у многих дореволюционных ученых, считавших, что кабинетная работа важнее выхода на баррикады.
Дальнейшая полемика показала, что участникам было бы интересно провести параллели между историей и деятельностью научных общественных организаций и бизнес-ассоциаций. Кто знает, возможно, доклад с таким компаративным исследованием мы будем слушать на конференции в следующем году. Подобное предложение заставило Екатерину Иванову задуматься.
Доклад ведущего научного сотрудника ИМЭМО РАН, члена Координационного совета Союза комитетов солдатских матерей России Иды Куклиной «Эволюция гражданской самоорганизации в России (на примере правозащитных неправительственных организаций (НПО)» описывает развитие третьего сектора в России, которое можно разделить на два этапа: до и после 2000 года.
— Первый этап бурного роста был прекрасен. Второй, ведущий отсчет от созыва первого гражданского форума 2001 года, ознаменовался ужесточением системы государственного контроля третьего сектора. Правозащитные организации занимают очень незначительную долю от всех НПО, но именно их деятельность затрагивает политические интересы государства, так как государство является главным источником нарушения прав. Отношения НПО и государства развивались хаотично — от полного фаворитизма до полного неприятия.
В докладе дана оценка возможностей и эффективности деятельности НПО на примере одной из наиболее популярных женских организаций — Союза комитетов солдатских матерей России (КСМР). Интересно, будучи одним из беднейших НПО, КСМР ведет большую работу на волонтерской основе и достигла значительных успехов. Уроки деятельности КСМР показывают, что продвижение к поставленным целям для правозащитных НПО в российских условиях — без поддержки извне и изнутри — возможно лишь при острой общественной востребованности их деятельности и эффективности самоорганизации. Однако приходится признать, что чем значительнее успехи, тем ниже степень востребованности. «Неформальная гражданская самоорганизация — по сути ответ на ужесточение государственной политики по отношению к общественным объединениям. Эта проблема нуждается в анализе и пересмотре многих стереотипов», — подводит итог докладчик.
Конечно, проблемы армии всегда были и остаются в разряде животрепещущих тем. «Хотим мы того или не хотим, но все равно нам надо переходить на контрактную армию, — с удовлетворением цитирует Ида Николаевна слова министра обороны РФ С. Шойгу. — Это же мне как маслом по сердцу». Аудитория также с удовлетворением восприняла новость о недавнем получении КСМР гранта в одном из отечественных фондов. И. Куклина с благодарностью вспоминает, как во время чеченской войны немецкие женщины собирали деньги российским матерям на поиск пропавших сыновей. Но все-таки, как нам видится с обывательских позиций, острая социальная направленность данной тематики в последнее время стихла, и интерес к ней и в России, и на западе угас, что констатировал и докладчик.
Если вернуться к началу сессионной дискуссии, то можно сказать, что пришло новое поколение, которому неведомы беды военного времени, с новыми чаяниями и надеждами — ему некогда грустить. Разве не такие лица — молодых успешных амбициозных улыбающихся людей — мы видим сегодня в аудиториях Вышки?
Эту мысль, промелькнувшую во время доклада, подтверждает вопрос Е. Ивановой:
— Почему у доклада такой мрачный оттенок? Государство — источник нарушения прав человека? Не кажется ли вам, что времена меняются, и, возможно, тона отношений с властью надо менять? Сегодня мы с вами находимся в стенах прекрасного бурно развивающегося государственного университета, и это тоже заслуга государства?
— Государство как раз и является единственным источником нарушения прав гражданина, действия против вас, совершенные другим человеком, — это преступление. Я ведь о многом могу вам рассказать…
— А ведь что сейчас произошло? В науку ворвалась гражданская позиция. Нельзя забывать, что наше восприятие действительности сугубо субъективно и происходит через призму жизненного опыта, — таким образом председательствующая подвела черту горячей дискуссии, завершившей первую сессию дня.
Дискуссант Алла Купрейченко отметила аналитическую значимость всех докладов, в которых соответственно названию сессии был использован вдумчивый компаративный подход.
— На стыке наук прозвучали мнения историков, социологов, юристов, политологов, что значительно обогатило содержание сессии. В докладе В. Беневоленского представлен настолько глубокий анализ эволюции институтов ГО в странах ЦВЕ, что даже можно делать прогнозы о предстоящих всплесках гражданской активности. А. Мочалов подробно исследовал механизмы и принципы общественного участия с использованием инновационных технологий, которые можно считать универсальными принципами, и на эти конструкты мы можем опираться в своих исследованиях. В докладе А. Тумановой в историческом ракурсе на примере Вольного экономического общества дана оценка различным факторам влияния, включая роль государства, на формирование общественной активности. В докладе И. Куклиной также отображено влияние различных факторов, включая государственное регулирование, на развитие правозащитного движения, рассказано о барьерах на его пути, вскрыт целый сгусток проблем. И последовавшая дискуссия лишний раз свидетельствует об этом.
Татьяна Богословская