Не надо ставить крест на работе, проведенной в области ESG
5 апреля в рамках XXIII Ясинской конференции ВШЭ состоялся круглый стол «Финансирование инклюзивной экономики: вызовы новой реальности». Эксперты обсудили, как геополитическая ситуация влияет на готовность компаний следовать целям устойчивого развития, насколько своевременным (и успешным) оказался курс на отказ от ископаемого топлива, что сдерживает рост рынка ESG-проектов в России и хорошо ли иметь много рейтингов с разной методологией оценки.
Выступления экспертов были сфокусированы на настоящем и будущем экологического, социального и корпоративного управления – ESG (Environmental, Social, and Corporate Governance). Этот термин (его часто используют параллельно с другим – «устойчивое развитие») охватывает широкий круг вопросов: заботу об окружающей среде и минимизацию негативного влияния на нее, борьбу с глобальным потеплением, отношения организации с сотрудниками и обществом, принятие взвешенных управленческих решений, открытость компании, прозрачность ее отчетности и многое другое. Поддержка ESG-повестки должна стимулировать компании и организации брать на себя ответственность за последствия своей деятельности, отказываться от сиюминутного увеличения прибыли в пользу решений, которые обеспечат долгосрочное развитие и гармоничное сосуществование компании, ее партнеров, общества и окружающего мира.
В своем вступительном слове председатель круглого стола, руководитель Школы финансов ВШЭ Ирина Ивашковская отметила состав участников: «Мы пригласили к диалогу экспертов, которые своими руками осуществляют ESG-повестку. Здесь представлены и компании из реального бизнеса, и компании из финансового сектора, представлен консалтинг, присутствуют наши академические коллеги. Мне очень приятно, что откликнулись очень многие из экспертов, с которыми мы сотрудничаем».
Почти все участники начинали со слов о том, что для ESG-повестки сейчас наступило непростое время: многие компании вынуждены все усилия направить на поддержание или спасение своего основного дела (поиск новых поставщиков или покупателей, переориентацию на другие рынки, переход на российские аналоги программ и сервисов), и вопросы заботы об окружающей среде, социальной политики и практик управления отошли на второй план.
Артем Анилов (старший менеджер ПАО «ЛУКОЙЛ», преподаватель Школы финансов НИУ ВШЭ) рассказал, что свою роль в этом играет и удорожание капитала (вслед за ростом ключевой ставки), и наукоемкость ESG-проектов (многие из них требуют международного сотрудничества), и возможные трудности в области энергетики, связанные с санкциями и ограничением экспорта из России. Последнее обстоятельство подкрепляет разговоры о том, что переход на возобновляемые источники энергии произойдет позже и труднее, чем планировалось.
Дмитрий Коломыцын (директор по корпоративным финансам и связям с инвесторами, группа НЛМК) поделился наблюдением, что с введением санкций все забыли про три вещи: COVID, ESG и декарбонизацию. Однако он уверен, что тема устойчивого развития никуда не исчезнет: «Мы в эту историю верим. Мы верим, что по мере стабилизации ситуации мир снова вернется туда, где он был, с этой повесткой. В любом случае возникнет вопрос про декарбонизацию, и молодое поколение, которое сейчас находится, возможно, в таком же состоянии, как и взрослая часть населения, при проведении своих инвестиций будет ориентироваться на то, какой профиль у компании с точки зрения устойчивого развития».
Юлия Катасонова (директор-руководитель группы рейтингов устойчивого развития АО «Эксперт РА») настаивает, что не надо ставить крест на работе, проведенной в области ESG. Ведь даже за последний год было сделано много, и ситуация с выполнением целей устойчивого развития заметно изменилась к лучшему. Так, в 2021 году были выпущены первые государственные зеленые облигации Москвы, состоялся первый выпуск переходных адаптационных бондов. По мнению Катасоновой, адаптационные проекты – это очень перспективное направление, так как по-настоящему зеленых отраслей пока очень мало.
Она же озвучила результаты опроса, в котором приняли участие как банки и управляющие компании, так и нефинансовые компании (проводился в феврале этого года). Результаты показали, что почти половина опрошенных организаций имеют стратегию устойчивого развития (еще 15% планируют утвердить ее к 2024 году), более половины собираются выпустить отчет об устойчивом развитии по итогам 2021 года. Лидеры по пройденным этапам ESG-трансформации: горная добыча, металлургия, нефтегазовая отрасль – те, кто сильнее всего связан с преобразованием среды и, кроме того, активно работает с зарубежными, в том числе европейскими покупателями.
При этом в России финансирование ESG-проектов имеет свою специфику, которая замедляет развитие этого рынка: во многих странах требования к традиционным и ESG-проектам различаются, от них не ожидают значительной прибыли и рассматривают скорее как долгосрочные или имиджевые. Кроме того, чтобы такие инструменты стали популярными, нужна система господдержки – специальная сетка тарифов, сниженные налоги и т. д.
Также речь шла и о ESG-рейтингах, участие в которых для российских компаний было приостановлено или ограничено с введением санкций. Одним из решений этой проблемы эксперты видят создание российских рейтингов (несколько рейтинговых агентств уже составляют такие списки) – в них не будут учитываться страновые риски, из-за которых позиции отечественных компаний в международных рейтингах могут значительно занижаться.
Сергей Смирнов (руководитель направления в Управлении инвестиционно-банковского обслуживания АО «Россельхозбанк») подчеркнул, что методология рейтингов бывает разной: некоторые не делят компании по отраслям, и углеродоемкие производства неизбежно проигрывают; другие сравнивают организации каждой отрасли между собой, показывают положение среди конкурентов; третьи же оценивают открытость компании, ее готовность делиться важной информацией. Такое разнообразие, как подчеркнула Катасонова, заставляет бизнес и инвесторов разбираться в критериях каждого рейтинга, но в то же время дает более полную и взвешенную оценку. Дополнительный стимул отечественные рейтинги получат, если позиция в них будет учитываться при участии в тендерах или получении бюджетных денег.