• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Стенограмма пленарного заседания, 1 апреля 2014 год Выступление бывшего премьер-министра Финляндии Эско Ахо

Репортаж

Видеозапись

Эско Ахо, бывший премьер-министр Финляндии (1991-1995), старший научный сотрудник в Гарвардском университете:

Прежде всего, я бы хотел поблагодарить за приглашение на данную конференцию. Я считаю, что сейчас мы живем в непростое время для всей глобальной экономики. И для национальных экономик время сегодня непростое, и мне всегда очень интересно принимать участие в конференциях, подобных этой. Вчера я выступал на одном мероприятии, где давали анализ экономической ситуации в одной из стран.  Мы пришли к определенным заключениям. Четыре основные пункта. Первый — сегодня существуют демографические проблемы. Население стареет, и это касается работающего населения, и это вызывает большие проблемы. Второй вывод состоял в том, что уменьшается объем инвестиций, и это является серьезной проблемой, сокращается производство, и это является проблемой для будущей стабильности, для устойчивости экономического развития страны. Третье — низкий уровень эффективности в госорганах, это так же значительная проблема. Также объем госсектора. Он является слишком большим по сравнению с частным сектором, являясь при этом движущей силой экономики. Кроме того, мы заключили, что трансформация нашей экономики идет недостаточно высокими темпами, мы недостаточно быстро движемся вперед.

Я слушал выступление министра финансов, и я подумал о том, что все то же самое можно было бы сказать и о России, но мы говорили о Финляндии. Четыре проблемы, о которых я сказал, являются актуальными для Финляндии. Мы пытаемся разработать экономическую стратегию, которая должна помочь нам решить эти срочные проблемы, проблемы, с которыми столкнулась наша экономика и наше общество. Финляндия и Россия — не единственные страны, для которых актуальны эти темы. Это общие темы, эти 4 темы являются весьма обычными практически для всех экономик мира, во всяком случае, для тех стран, в которых давно идет процесс промышленного развития. Когда мы говорим о потребности в изменениях, мы всегда недооцениваем возможности к таким изменениям.

Я родился в 1954 году в Финляндии, и я родился в обществе, где все было еще на конной тяге. Большая часть ВВП в нашей стране тогда происходила за счет лесной промышленности и сельского хозяйства. У нас было электричество, но у нас не было личных автомобилей и у нас не было личных телефонов, тракторов. Жизнь была очень простой. 50% населения, 45% ВВП вырабатывалось в сельском хозяйстве. Через 20 лет, когда я закончил среднюю школу в возрасте 19 лет, доля сельского хозяйства составляла уже 17%, Финляндия стала промышленной страной. Все это произошло за 20 лет. Это был болезненный процесс, но никто не мог предсказать, что все это произойдет так быстро.

Чуть больше, чем 10 лет спустя, меня выбрали в парламент. В 1985 году. Мы поняли, что наш парламент работает недостаточно технологично, у нас тогда в парламенте не было ни одного компьютера. И вот я и два моих коллеги решили исправить эту ситуацию, и одна организация предоставила нам три персональных компьютера, и мы начали ими пользоваться. И одна из помощниц нашей парламентской группы обратила внимание на наши усилия. Я помню, что тогда для того, чтобы запустить компьютер, требовалось 5 минут. Помощница сказала, что, пожалуй, она уж как-нибудь поработает на старой печатной машинке. Через 5 лет я напомнил этой даме о том, что она говорила, потому что через 5 лет она занималась вопросами информационных технологий в парламенте и отвечала за использование персональных компьютеров в практической работе парламента. Такие вещи происходят на наших глазах.

Я сказал, что родился во время конной тяги, а сегодня мы живем в цифровом мире, во всяком случае, мы вплотную приблизились к цифровому состоянию. Каким образом происходят такие изменения, что нужно для того, чтобы жить быстро, чтобы быстро трансформироваться? Прежде всего, нужна стратегия, нужно предвидение, и это не есть форма мечты. Мы говорим о том, что нужно делать определенные заключения насчет того, каковы будут последующие этапы на нашем пути. Я воспользуюсь примером из хоккея.

Я знаю, россиянам может не понравиться, что финн говорит о хоккее, но тем не менее, речь о канадских хоккеистах — о Уэйне Гретцки, великом канадском хоккеисте. Мне понравился его комментарий, когда его спросили: в чем разница между хорошим игроком и звездой? Он сказал, что хороший игрок следует за шайбой, а звезда знает, где эта шайба будет в следующий момент. Вот такому примеру надо следовать и странам, если они хотят обеспечить успешное развитие в условиях глобальной конкуренции. Поэтому видение нам совершенно необходимо. Это понимание того, куда полетит шайба в следующий момент, и мы можем прогнозировать, что произойдет в будущем. То есть мы можем предположить, какой этап финансового или экономического развития будет проходить. Еще в 50-е гг. мы пытались прогнозировать, но мало кто понимал, что будет через 20-20 лет, что будет драйвером, обеспечивающим перемены.

И во-вторых, нам необходима хорошая стратегия, а это не то, что вы должны делать или же что необходимо делать в определенных условиях. Хорошая стратегия — это то, что нам не нужно делать, понимание того, что нам необходимо исключить, что нам не потребуется. Я думаю, что это очень сложно принять в старых устоявшихся политических системах, именно определить то, что мы не должны делать, на что нам не надо тратить ресурсы, ресурсы могут быть потрачены на более эффективные цели. И в-третьих, нам необходимо более эффективное руководство, это необходимый элемент для создания конкурентной страны, конкурентной промышленности. И выполнение всех намеченных планов — это так же очень важный момент.

Меня очень часто спрашивают: почему некоторые страны развиваются лучше, чем другие. Такой вопрос часто задают в отношении Китая. Почему Китай смог трансформировать свою экономику и свое общество за 30 лет, превратившись из отсталого общества в мощного конкурента на мировой арене? Наверное, не из-за политической системы, а из-за того, что Китай осознал роль рыночной экономики и смог интегрировать рыночные силы в свою политическую систему. Поскольку рыночные силы и их активизация — самый эффективный способ. И выполнение планов основывается на рыночных силах. Я понимаю, что это очевидно, и даже в Финляндии, когда я это говорю, люди отвечают, что рыночная система имеет свои недостатки, но система исполнения планов действует в условиях рынка прекрасно. Политика играет большую роль, но сама рыночная экономика, сам рынок — это самый важный элемент.

Итак, какое же мое видение этого будущего? Я уже в некоторых штрихах это наметил — это развитие цифровых технологий, мы становимся цифровым миром, все мы имеем мобильные телефоны. А представьте, еще в 90-е гг. в компании Walmart были самые крупные информационные системы в мире, поскольку система дистрибуции требовала такой информационной поддержки с тем, чтобы контролировать все процессы. И я был недавно в США и решил купить дополнительную память для моего компьютера, зашел в магазин и купил флешку на 3 гигабайта за 100 долларов. Примерно то же самое, такой же объем памяти, который Walmart использовал в начале 90-х для своей производственной и логистической цепочки. И даже когда модуль приземлился на Луне, там была самая лучшая информационная технология, процессоры примерно были такими же, как сейчас, возможности самого дешевого мобильного телефона, который можно купить за несколько десятков долларов. Сейчас такие возможности открыты для всех 7 млрд живущих на земле, каждый человек может обладать таким же информационным потенциалом, как американский модуль, который садился на Луне. Я думаю, что это развитие цифровых технологий будет продолжаться, какие же решения мы можем принимать? Конечно, мы можем возглавить развитие, здесь вопрос не стоит, будем мы это делать или нет, здесь стоит вопрос — когда. Как можно раньше мы к этому присоединимся, как можно быстрей мы должны пойти по этому пути. Возглавлять эти процессы и получать от этого свои выгоды.

Я полностью согласен с тем, что говорил ваш министр финансов. Стимулирование экономики — это не полное решение, когда есть структурные проблемы. Я был премьер-министром в начале 90-х гг., у нас темпы экономического роста была на уровне 7%, и большинство политиков говорило: мы должны стимулировать нашу экономику, чтобы преодолеть возможность кризиса. Я был полностью уверен в том, что это был неправильный курс. Когда есть структурные проблемы, их надо решать, прежде, чем начать стимулирование. То есть вы должны быть в состоянии перемещать ресурсы из каких-то устаревших секторов с плохой производительностью в более производительные сектора, и стимулирование никогда не работает хорошо, если не решены структурные проблемы.

Во-вторых, технологии также не представляют собой полного решения, технология — это только инструмент. Если вы будете инвестировать только в развитие технологий, вы не решите всех своих проблем. Я приведу здесь пример из истории. Помните, какая страна больше всего тратила на НИОКР в 70-е годы ХХ века? Господин Ясин, помните? СССР был на первом месте, больше 4% ВВП уходило на НИОКР, но технология не полностью решает проблемы, именно то, как применяется технология — вот, что работает. Вот, что главное — как интегрировать появляющиеся технологии в экономику как в государственном, так и в частном секторах.

В-третьих, к прошлому возврата нет, эта аксиома очень часта в демократических обществах, есть движения, которые выступают за то, чтобы возвратиться к старым добрым временам. Это разные популистские движения в Европе, но прошлого не вернуть.

В-четвертых, все необходимо рассматривать в глобальном контексте, будущего вне глобального контекста нет. Любая страна, любая компания зависит от глобальных рынков, и экологические проблемы, и проблемы безопасности еще более подчеркивают именно эту необходимость. Необходимо работать в глобальном контексте. Меня очень беспокоят некоторые страны, которые пытаются решить эти вопросы по-другому, и ваш министр говорил о трех из них, и я хотел бы остановиться на двух, это Аргентина и Индия. Но есть и другие страны, это страны, которые пытаются создать системы, которые не основываются на глобальном контексте. И всегда это заканчивается катастрофой, и в этих странах закончится также.

В-пятых, необходимо думать на перспективу.  В нынешних политических условиях это сложно, если вы хотите интегрировать технологию в каких-то секторах эффективно, конечно, обычно надо рассматривать не на 5 лет, а на 15 лет. Для этого необходимо создавать перспективное мнение. Я знаком с подходом, который сейчас разрабатывается в Сколково, и я могу видеть, что уже сейчас россияне хотят видеть, как Сколково может помочь нам решить эти задачи, какие будут результаты. Конечно, необходимо думать не о краткосрочных результатах, но о фундаментальных изменениях, их можно достичь только в долгосрочной перспективе, это могут быть десятки лет.

И наконец, главный комментарий, который я хочу сделать — требования, которым мы должны удовлетворять, экосистемы, от них зависит все. Я имею в виду то, о чем говорил ваш министр — это ситуация окружения, в котором работает бизнес. Не все, но пример с бизнес-сообществом, это очень наглядно показывает, что экосистема должна удовлетворять всем элементам.

И я очень кратко хотел бы остановиться на том, как я вижу эти требования к экосистемам в глобальном контексте, какие общие черты могут быть у различных стран, и в чем мы можем преуспеть, имея в виду наше цифровое будущее. Цифровое будущее полностью не изменит картину мира. Например, в Финляндии наш научно-исследовательский институт провел анализ, сколько рабочих мест будет потеряно в традиционных секторах из-за развития цифровых технологий, скажем, к 2030 году. 35% традиционных рабочих мест. В США проводили подобный анализ, они пришли даже к 50%. Такие результаты шокируют, но давайте вернемся к примеру с аграрным сектором. За 20 лет в Финляндии то же самое уже произошло, я рос и видел все эти изменения. Это представляло вызов, проблему, может быть, трагедию для многих людей, но это произошло. И благодаря такому изменению Финляндия стала более развитой страной. Конечно, это не должно быть катастрофой, но проблему, вызов это будет представлять, поскольку нам необходимо будет создавать новые рабочие места, чтобы компенсировать потерю традиционных. И это должно действительно проходить быстрее в тех странах, которые хотят взять на себя роль лидеров.

Что им необходимо сделать для того, чтобы создать эти правильные экосистемы? Во-первых, нам необходима хорошая инфраструктура, не только цифровая инфраструктура, телекоммуникационные сети, разные услуги. Необходимо думать и о традиционных элементах инфраструктуры, поскольку изменения в сторону цифровых технологий не всегда подразумевают только цифровые технологии. Мы по-прежнему зависим от традиционных секторов. Другое дело, что они интегрируются цифровыми, поэтому инфраструктура играет здесь очень большую роль. Я знаю, что перед Россией стоят очень большие проблемы – и чтобы инвестиции были, и чтобы они использовались по назначению.

Помимо этого, необходимо хорошая система образования. Я сам принадлежу к стране, которая в первых рядах в рейтинге «Пизы». Очень часто говорят, что финские школы дают одно из самых лучших средних образований в мире. Может быть, это так, и может быть, это было правдой вчера. Но перед нами стоят такие же проблемы, как и перед другими обществами, это касается и школьного образования, и конечно, главное здесь, что нам необходимо думать о том, как создавать мультидисциплинарные таланты, то есть, как такие таланты могут объединять в себе навыки хорошего управления, хорошего технологического развития, работу в конкретных секторах. Новые таланты, новые навыки нам необходимы очень срочно.

Здравоохранение… в этой области технологии будут давать огромные возможности для радикального повышения качества и производительности. Почему это так сложно идёт, не так гладко, как в банковском секторе? Когда я приезжаю в Москву, когда мне необходимы наличные, я иду в банкомат и получаю наличные, все нормально работает, все системы это поддерживают. Я надеюсь, что мне это не потребуется, но если мне срочно нужна медицинская помощь, как я ее получу? Я не знаю. В Финляндии у меня страховка. Мы видим, что в области здравоохранения мы сильно отстаём от других секторов, поскольку экосистема полностью не налажена в глобальном масштабе. И когда мы пытаемся создать необходимый инструментарий, то наиболее важным здесь будет система электронная регистрации пациентов, ведения истории болезней. Мы можем предположить, что IT-специалисты могут это сделать, но не получается. Британское правительство истратило 10 млрд фунтов на то, чтобы создать такую систему, и ничего не получилось, полный провал. И проблема в том, что специалисты IT, у них просто не было достаточного потенциала. Терапевты могут создать такую систему? Нет, никогда. Но вклад со стороны врачей в создание этой системы необходим также. Это тот сектор, где требуется вовлечение мультидисциплинарных талантов, которые бы знали цифровые технологии, но в то же время понимали бы и логику системы здравоохранения. Сегодня, когда этот потенциал будет создан, в области здравоохранения произойдет настоящая революция. Я в Финляндии интересовался, насколько можно сократить посещение больниц, если бы такие технологии были бы введены. На 75%, представьте себе! Какие затраты можно было бы сократить. И речь не только о затратах, но и о радикальном улучшении качества обслуживания. И сегодня и правительства, и компании совершено не могут воспользоваться таким потенциалом. Это хороший пример для того, чтобы показать, какие таланты нам нужны.

И наконец, развитие НИОКР — очень важно. Я приводил пример СССР, это необходимо, но одни только ассигнования недостаточны, необходим потенциал, чтобы воспользоваться результатами НИОКР.

В-четвертых, необходима хорошая нормативно-правовая база, бизнес-среда. Бизнес может функционировать достаточно хорошо и решать много проблем, если бизнес имеет равные возможности, которые обеспечивает бизнес-среда, и нормативно-правовая база, это всегда большая проблема. Почитайте об истории развития мобильной технологии. Несовпадение в том, что именно скандинавские страны стали ведущими странами, а Нокиа и Эриксон ведущими компаниями в 90-е гг. и даже в начале 2000-х. Ответ очень простой.

Нормативно-правовая база в этих странах была наиболее оптимальной, наилучшей в конце 90-х, стандарты JSM сыграли большую роль в создании хороших возможностей для развития этого бизнеса. Достаточно часто политики говорят: а почему мы не можем защитить свою собственную промышленность, сохранив рабочие места, с тем чтобы и деньги не уходили из страны. Конечно, когда есть проблемы безработицы, это популистские лозунги, но было бы большой ошибкой это осуществить, поскольку на открытых глобальных рынках нельзя замыкаться и только в условиях открытости можно получать оптимальные инвестиции.

И что касается номера пять — мы должны оптимально принимать на себя риски и финансировать это. Когда вы переходите от традиционного способа, кто-то должен принимать на себя риски – гражданин, частная компания, национальное правительство, региональное правительство. Они должны принять на себя риски и попытаться сделать что-то, чего еще не делали. Финансирование определенного уровня риска и принятие возможности неудач очень важны. Я не очень хорошо знаю российский опыт и российскую культуру, но что касается нашего опыта, в Финляндии, особенно в государственном секторе, очень трудно какие-то инновационные решения создавать, именно в связи с необходимостью принятия на себя рисков и попыткой избежать неудач. Хороший государственный чиновник довольно хорошо работает, когда он ничего не делает. Но когда такой чиновник пытается изменить систему, создать что-то новое, этот чиновник принимает на себя большой риск. Если он или она потерпит неудачу, его или ее накажут, и это неправильно. Если вы хотите изменить ситуацию в государственном секторе, единственный способ — дать возможность для каких-то пилотных экспериментов. Это необходимо, чтобы это правило применялось везде.

И последнее. Трансформация создает большие возможности. Эту возможность надо понимать как можно раньше. Несколько дней назад я прочел статью в одной газете, они процитировали шейха Ахмеда Ямани, бывшего нефтяного министра в Саудовской Аравии. Он сказал однажды, что каменный век закончился не из-за дефицита камней, и нефтяной век закончится задолго до того, как запасы нефти иссякнут. Это мне напоминает то, что случилось с Нокиа. Я работал в Нокиа членом совета директоров. Мы решили уменьшить численность рабочих в 2011 году, чтобы вернуть себе конкурентоспособность и эффективность НИОКР. И это привело к тому, что 18 тыс. рабочих мест было сокращено в одной компании по всему миру. Вы слышали о забастовках в связи с этим? Ни одной забастовки не было. Слышали вы о демонстрациях? Нет, не было. Почему? Потому что у Нокиа была программа перехода с самого первого дня, и мы людям сказали: мы будем с вами работать, чтобы вы могли перейти на какие-то новые рабочие места. Также мы пообещали, что будем создавать новые компании, новые стартапы, и в них будут работать те же люди, которые раньше работали в Нокиа. У 60% людей, которые ушли из Нокиа, были новые рабочие места в тот же день. И было создано 1000 компаний по всему миру, 400 в Финляндии. И по нашим оценкам в следующем году эти 400 компаний будут иметь 2500 работников.  То есть рабочих мест станет больше по сравнению с тем, что Нокиа давала в 2011 году. И эта программа, когда была опубликована, имела негативные комментарии. И отношение было такое: все, конец, смерть Нокиа, общество понесет огромные потери. Сегодня люди совершенно иначе думают обо всем этом. Я надеюсь, что через несколько лет люди скажут: может быть, это была возможность сделать что-то новое, более успешное, чем прежний бизнес.

Выводы вот какие — мы должны создавать атмосферу в обществе, чтобы общество понимало все эти возможности, связанные с трансформацией. Я считаю, что научные, исследовательские учреждения могут сыграть значительную роль.  Они не только обучают молодых людей, они также могут просвещать правительства, бизнес-лидеров и общественное мнение, чтобы они понимали необходимость изменений, важность возможностей, которые создают изменения. Это мой посыл, который построен на моем опыте работы в правительстве, в компаниях. Когда я говорю про изменения, то же самое я мог бы рассказать и об изменениях в правительстве. Я считаю, что и бизнес, и государственные органы — партнеры в этих делах. Часто мы говорим, особенно в США, что государственные органы — это барьер, препятствие, но это не так, это неправильно. Когда мы будем создавать цифровое будущее, государство будет играть в этом значительную роль, поэтому нам нужно хорошее правительство, небольшое, но умное. И в выполнении всех этих программ мы должны полагаться, прежде всего, на частные компании и на потребителей, на граждан мы должны полагаться.


Вопросы

Е.Г. Ясин:

Вы сказали, что одних технологических изменений мало, нужно думать более широко. И мы всегда говорим о технологических изменениях и о институциональных. Скажите ваше мнение — какого рода институциональные изменения понадобились бы в связи с развитием современным в Финляндии?

Эско Ахо:

Я думаю, что первое требование на уровне государства, правительства. Во всех странах государственные органы организованы также. У нас есть министерства финансов, торговли, образования. И честно говоря, я не думаю, что именно нужно таким образом проводить изменения в направлении цифрового мира.

Мы должны думать о конвергенции внутри правительства, поэтому структуру правительства нужно менять институционально. Чтобы обеспечить интеграцию и сотрудничество между различными частями правительства. Второй момент — я хочу привести пример из школ. Когда мы говорим о будущем школ, обычно говорят, что качество школьного образования зависит от количества учеников в классе.  Чем меньше размер класса, тем лучше качество. Но нет никаких данных в пользу этого. Подумайте о возможностях цифровых услуг в школе, цифровых инструментов. В классе может быть миллион… В некоторых областях мы можем обучать школьников через интернет, чтобы сотни тысяч одновременно обучались. Но, с другой точки зрения, нам нужно индивидуализированное образование. Поэтому необходимо обучать конкретного ученика. Сейчас у нас есть такие возможности. Если мы можем создать цифровые школы, интегрируя цифровые элементы в школы. И третье — сотрудничество между бизнесом и правительством. Нужны новые модели сотрудничества между бизнесом и правительством. Это значит, что будет четкое разделение труда. Правительство не должно все время только выполнять. Все в большей степени правительство должно полагаться на частный сектор, на его участие. С другой стороны, правительство нужно для создания правильной архитектуры. Я поясню: если вы хотите построить дом, что вы будете делать? Вы не будет свозить на площадку все материалы и всех рабочих. Сначала вы приглашаете проектировщика. Вам нужен проект, проектировщик, который нарисует проект. И я думаю, для создания цифрового общества, общества, которое получит все преимущества, нужен вот этот потенциал проектирования. Здесь и правительство должно сыграть важную роль — в проектировании.