Модель выживания в России перестала быть массовой

На пленарном заседании «Социальная политика и проблемы неравенства» XV Апрельской международной научной конференции ВШЭ директор Центра анализа доходов и уровня жизни ВШЭ Лилия Овчарова рассказала, как изменились доходы и расходы домохозяйств в постсоветской России.

На пленарном заседании «Социальная политика и проблемы неравенства» XV Апрельской международной научной конференции ВШЭ директор Центра анализа доходов и уровня жизни ВШЭ Лилия Овчарова рассказала, как изменились доходы и расходы домохозяйств в постсоветской России.

Стенограмма

Лилия Овчарова

Лилия Овчарова выступила после Мартина Рамы, главного экономиста Всемирного банка по странам Южной Азии, который, в частности, говорил о динамике экономического развития разных стран. Один из выводов его доклада заключался в том, что, с экономической точки зрения, Россия — это часть европейской цивилизации. К среднему классу, например, в Индии относят тех, чей месячный доход составляет 150-300 долларов, а в России даже пенсионеры получают больше. Другой вывод — что, несмотря на это, в нашей стране есть опасность формирования регионов массовой бедности на Северном Кавказе и в Сибири, поэтому нужно исследовать феномен бедности и создавать инструменты по борьбе с ним.

Ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов, который вел пленарное заседание, представил Лилию Овчарову как «крупнейшего специалиста по бедности». Однако она говорила о более широком круге проблем, представляя результаты работы большого коллектива, который в течение 25 лет ведет мониторинг денежных доходов и расходов домашних хозяйств. Когда-то этот проект начинался в Российской академии наук, затем был продолжен в АНО «Независимый институт социальной политики», а теперь реализуется в Высшей школе экономики. За это время круг исследователей, участвующих в проекте, значительно обновился.

По мнению Лилии Овчаровой, мы не заметили тех грандиозных изменений, которые произошли в секторе домашних хозяйств в постсоветский период. Между тем этот сектор очень рационально реагировал на то, что происходило в экономике, в частности в финансовом секторе.

Мы не заметили, что в России за последние годы произошел грандиозный рост среднедушевых доходов. Наши доходы, в 1992 году упав в реальном выражении до 50 процентов от уровня 1991 года, к концу 2013 года выросли до 160 процентов. Восстановление советского (дореформенного) уровня доходов произошло в 2005 году. По сравнению с другими странами мира, с которыми обычно сравнивают Россию, мы находимся «в золотой середине». Распространенное мнение, что для нашей страны по-прежнему характерна едва ли не всеобщая бедность, опровергается официальными данными Росстата: ситуация сильно изменилась по сравнению с 1990-ми годами. Модель выживания перестала быть массовой: преобладающим стандартом стала потребительская модель, значительно превосходящая стандарт выживания.

Как правило, доля расходов домохозяйств на товары и услуги увеличивается в кризисные периоды в связи с обесценением рубля, так было в 1998 и в 2008 году. Но с 2011 года население ответило на преобразования, которые происходят в стране, увеличением расходов на товары и услуги. Это означает, что люди не рискуют делать сбережения, не находят приемлемых инструментов для инвестирования. Фактически речь идет об избыточном потреблении, причем в 2011-2013 годах это в большей степени относилось к товарам, нежели услугам. Население демонстрирует достаточно инновационные модели потребительского поведения — например, домашние хозяйства научились консолидировать ресурсы для покупки жилья (родственники объединяют свои доходы, чтобы купить жилье детям).

По сравнению с советским периодом стала намного меньше доля расходов на питание, резко выросли расходы на обслуживание личного транспорта, на посещение ресторанов, культурных мероприятий. Все это свидетельствует о достаточно существенных изменениях в потребительском поведении россиян — новый потребительский стандарт рождает не только нового потребителя, но и нового гражданина, который ведет себя очень рационально. Например, в 2012 году сократились расходы на амбулаторные услуги и услуги стационара. Это объясняется тем, что по сравнению с 2011 годом качество бесплатного медицинского облуживания выросло. И население, получив качественную бесплатную услугу, тут же перестроило свои потребительские предпочтения, фактически участвуя в определении векторов инновационного развития.

Но все-таки за хорошими средними показателями скрывается достаточно существенное неравенство: около 40 процентов населения так и не смогли подняться до советских стандартов потребления. Оставшиеся 60 процентов могут направлять средства на развитие, и здесь конкурируют две стратегии: инвестиции в образование и инвестиции в жилье. Инвестициям в жилье все-таки отдается предпочтение, но значимость инвестиций в образование домашними хозяйствами также осознается. Образование является вторым по значимости фактором, обеспечивающим дифференциацию между социальными группами, хотя с 2008 года значимость этого фактора стала снижаться, в какой-то мере даже обесцениваться. Однако самым мощным дифференцирующим фактором в нашей стране остается регион проживания — межтерриториальное развитие остается серьезной темой для дискуссий.

Россия в настоящее время относится к числу стран с высоким неравенством, и проблема неравенства, особенно в условиях экономической стагнации, низких темпов экономического роста, становится более значимой, чем проблема бедности. Высокие социальные выплаты — это реакция на неравенство: социальная политика стремится демпфировать неравенство, которое формируется в области как трудовых, так и нетрудовых доходов. Причем нетрудовые доходы концентрируются у достаточного ограниченного круга людей — по этому показателю наша страна лидирует. По мнению Лилии Овчаровой, здесь есть о чем подумать тем, кто принимает управленческие решения.

Борис Старцев, специально для новостной службы портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука