Проблема одиночества, эйджизм и риски для здоровья: ученые подвели итоги исследований об аспектах благополучия пожилых людей
Одиночество пожилых людей — острая социальная проблема, о которой необходимо открыто говорить и которую необходимо решать всеми доступными методами. В молодом возрасте наша психика более подвижна, мы можем справиться с обстоятельствами, повлекшими за собой одиночество, но чем старше мы становимся, тем острее воспринимаем все эмоции и потрясения. Как пожилые люди справляются с одиночеством? Какие факторы влияют на их ментальное и физическое здоровье? Об этом говорили участники специальной сессии НЦМУ «Центра междисциплинарных исследований человеческого потенциала» «Старшее поколение в России и европейских странах: субъективные аспекты благополучия». Мероприятие прошло в рамках XXIV Ясинской (Апрельской) международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества.
Алла Макаренцева, ведущий научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС и Светлана Бирюкова, ведущий научный сотрудник Института социальной политики НИУ ВШЭ, представили доклад «Одиночество и эмоциональное состояние пожилых: анализ связей и возможности для социальной политики», подготовленный на данных первой волны Национального исследования старшего поколения (НИСП). Это обследование является частью международной программы исследований старшего поколения SHARE в Европе. В Китае аналогичный проект действует под названием CHARLS. В России первая волна НИСП была проведена осенью 2021 года в рамках гранта, предоставленного Министерством науки и высшего образования Российской Федерации (№ соглашения о предоставлении гранта: 075-15-2022-325). Авторы доклада подчеркнули, что в российском научном поле проблематика одиночества пожилых присутствует давно, однако работ, оценивающих его связь с эмоциональным состоянием и выполненных на количественных данных, практически нет. Именно поэтому они остаются актуальными и востребованными до настоящего времени.
Ученые отметили, что и само понятие одиночества трансформировалось с середины прошлого века, когда появились первые работы по этому вопросу. Современное понимание одиночества учитывает не только одинокое проживание, но и другие индикаторы: количество контактов и оценку их близости, (не)удовлетворенность отношениями с людьми, внешнюю изоляцию. Авторы подчеркнули, что чувство одиночества так или иначе влияет на удовлетворенность жизнью, при этом не обязательно ухудшая ее. Иногда одиночество как уединение, как естественное состояние пожилых людей может даже приносить им чувство удовлетворения. Однако несмотря на это, одиночество связано с рисками для психического (ментального) здоровья, а те в свою очередь ассоциированы с более высокими рисками заболеваемости и смертности среди пожилых людей. Именно поэтому проблема одиночества пожилых должна стать одним из фокусов российской социальной политики, направленной на снижение рисков для здоровья старшего поколения.
Заместитель директора Института социальной политики НИУ ВШЭ Оксана Синявская и старший научный сотрудник подразделения Елена Селезнева выступили с докладом «Самооценка здоровья у пожилых людей в Эстонии и России: влияние этнических различий». Они провели анализ различий в состоянии здоровья между эстонцами и русскими в возрасте 50 лет и старше, проживающими в Эстонии и России. Ученые выявили, что население России в возрасте от 50 до 64 лет имеет более слабое здоровье. Чуть лучше чувствуют себя русские, проживающие в Эстонии, особенно те, кто родился в этой стране. Коренные эстонцы оказались самой здоровой из рассматриваемых групп. У населения старше 60 лет данные этнические различия в целом сохраняются. При этом русские, переехавшие в Эстонию во взрослом возрасте и уже достигшие 60 лет, почти не отличаются от своих ровесников русских, которые проживают в России. Исследование показало, что различия в здоровье эстонцев и русских, родившихся в Эстонии, объясняются в основном диспропорциями в распределении ресурсов (денежных средств, доступом на рынок труда, уровнем образования). Сходство русских, переехавших достаточно поздно в Эстонию и русских, проживающих в России, во многом является результатом того, что эти группы демонстрируют одинаково низкую (на фоне эстонцев) вовлеченность в практики самосохранительного поведения (прежде всего низкий уровень двигательной активности) и, как следствие, более высокий индекс массы тела. Эти данные указывают на значимость различий в культурных паттернах самосохранительного поведения в объяснении различий между состоянием здоровья пожилых эстонцев и русских. Те, кто приехал в Эстонию в уже достаточно зрелом возрасте, могли сохранить не очень здоровые привычки, характерные для русских, а мигрировавшие в раннем возрасте или родившиеся в Эстонии могли усвоить характерные для эстонцев и более здоровые модели поведения (касающиеся питания и двигательной активности).
Независимый исследователь Максим Руднев представил доклад «Самоотчеты об эйджизме в России и других европейских странах — чувствительность и ущемление». Он отметил, что эйджизм (особое отношение к людям старшего возраста) не связан с их реальными индивидуальными качествами и мешает не только благополучию самих пожилых людей, но даже ограничивает их вклад в экономику. Согласно автору, любая социальная дискриминация по внешнему признаку — большая проблема, заложенная в психику человека, препятствующая общественному развитию и процветанию. По результатам проведенного исследования оказалось, что в России, как и в других европейских странах с более низким уровнем экономического развития, пожилые довольно часто сообщают о дискриминации в свой адрес. А молодежь, наоборот, делает это не так часто, как молодежь из более богатых стран. Среди пожилых и средних возрастов, как правило, чаще указывают на эйджизм в свой адрес люди с низким доходом, высоким уровнем образования, женщины и представители этнических меньшинств. Однако среди молодежи ни доход, ни гендер, ни принадлежность к этническому меньшинству не играют роли.